11 июнь 2013 г., 09:27

Дмитрий Маликов: Артист хорош настолько, насколько хорош его последний хит

Если надо привести пример артиста российской эстрады с безупречной репутацией, чьё имя никогда не фигурировало в скандальной хронике, то, возможно, единственным именем будет Дмитрий Маликов. С конца 80-х, когда он мощно стартовал и по сей день, его имя ассоциируется исключительно с творчеством. Кто-то скажет, что это скучно. Возможно. Но многие из тех, кто привлекал к себе внимание вовсе не песнями, а всем чем попало, уже давно пылятся на свалке истории, в то время, как Дмитрий продолжает подтверждать свою репутацию с помощью рояля и собственного таланта. В преддверии 25-летия сценической карьеры музыканта Алексей Остудин, специально для «Трибуны Общественной Палаты РФ», встретился с Дмитрием Маликовым и поговорил о том, как ему сейчас живётся этом суровом мире шоу-биза, как сделать так, чтобы публика выросла вместе с тобой, насколько защищены права автора в России и на каком языке он, как ведущий программы «Спокойной ночи, малыши», разговаривает с современными детьми?

Впервые Алексей Остудин начал интервью не с вопросов, а с ответов…

- А я вот хочу начать с того, что хочу тебя спросить, почему у нас такая ситуация в шоу-бизнесе, что всё сворачивается? Какое твоё ощущение?

- Ощущение такое, что музыка сейчас не только у нас, но и на Западе тоже уже не играет такой общественной роли, которую она играла…

- … в 60-е 70-е годы?

- С 60-х по середину 90-х. А уж в нашей стране особенно. Когда рухнул железный занавес, когда открылось что-то новое…

- ...то есть это очень много значило? То есть человек с гитарой много значил? Матецкий мне рассказывал, что он приходил, такой патлатый, в джинсах, с гитарой, и уже это было событие.

- Ты вспомни времена, когда можно было повесить в любом городе афишу «Вася Пупкин – звезда московских дискотек» и был бы аншлаг. Сейчас-то – поди, собери зал! Вот с этого и начнём. Ты застал самые разные периоды существования российского, да ещё и советского шоу-бизнеса, как тебе живётся в современных условиях?

- Моя самая любимая мудрость: «любое состояние – это мысль». Не нравится – поменяй мысль. К любому состоянию можно приспособиться: не как животное, а ментально. И в любом состоянии нужно находить кайф. Счастье – это умение радоваться маленьким вещам. У меня во все периоды, не скажу, что идеально, но складывалось достаточно удачно. Хотя за внешней благополучностью, как у любого творческого человека, стоят какие-то мытарства, неудачи, стрессы и эмоциональные срывы. Без этого никак нельзя. До моего взлёта это была юность, «Самоцветы» (ВИА отца Дмитрия Юрия Фёдоровича Маликова) первые поездки, потом в 89-92 годах, как ты говоришь, от руки написанная афиша «Дима Маликов» гарантировала 8-10 концертов во дворце спорта. Даже трудно представить, что бы было, если бы такие залы можно было собирать сегодня по сегодняшним ценам! Это если говорить о коммерческой стороне вопроса.

А если о творческой - то тоже всё было очень легко. Каждая песня, которая выходила из под пера, становилась хитом. Сумасшедшая жизнь! Учёба в Консерватории на дневном отделении…

- А в Консерватории никто не ревновал к успеху среди преподавателей?

- Со стороны педагогов нет. Студенты ревновали. Я тогда уже зарабатывал неплохие деньги. У меня была чёрная девятка. По тем временам - это было много. Тогда круче был только Башмет - у него был Мерседес. И, конечно, студенты поглядывали на меня косо. Но мне некогда было отвлекаться на них, да и педагогам надо было показать качество учёбы, чтобы не было хвостов и так далее. Когда я закончил Консерваторию в 92-м году, тогда пошёл первый спад.

Была волна «Кар-Мэн», «Технология». Мне повезло, что я встретил Лену (супругу) в 92-м году, это - во-первых. А во вторых, получил интересное предложение сниматься в кино - «Увидеть Париж и умереть». И как-то эти годы 92-93-й быстро прошли, и я вырулил на запись альбома. С этой пластинки «Иди ко мне» и, особенно, песни «Нет, ты не для меня», которые стали хитами и с 94-го года пошла волна другого меня - не Димы, а Дмитрия Маликова.

- А вот как раз по этому поводу. Я помню, как ты подошёл ко мне в 90-х года на одном из концертов и настоятельно попросил не объявлять тебя как Диму. Только как Дмитрия. У нас сейчас есть артисты, которые и в 30 лет по-прежнему Димы. Когда пришло понимание, что нужно становится Дмитрием?

- Вот когда пошла некая новая история. Появились ночные клубы, казино, корпоративная жизнь. Я человек старой формации в плане эстрадного воспитания. Я всегда привожу в пример Иосифа Давыдовича Кобзона, который в концертном костюме никогда не садится. Высокое понятие сцены как некой святыни для артиста у меня всегда было, поэтому я не люблю, когда объявляют «Дима Маликов»..

- Какое-то панибратство?

- Да, в этом что-то пошлое есть. Когда в жизни ты меня называешь Димой - ничего плохого, я тебя называю Лёшей. Мы друзья. А когда со сцены - это другое.

- Но ведь тема немного глубже. Ведь публика взрослеет вместе с тобой. Как, кстати, это сделать, чтобы выросла вместе с тобой?

- Они и так вырастут вместе с тобой. Если ты популярен у девочки в 15-17 лет она и так запомнит тебя на всю жизнь. Этот период полового созревания - он очень важный. Это – плюс. А минус – настолько сейчас всё быстро меняется, что стать большой звездой и сохранить этот успех очень тяжело.

- Получается, сейчас стать популярным артистом гораздо сложнее, чем в конце 80- х - начале 90-х?

- Безусловно. Тогда ещё количественно было очень мало артистов. Мне повезло, скажу честно. Был большой вакуум. Именно в молодёжной поп-музыке. Сегодня на этой поляне ступить даже негде. Тогда, конечно, всё было доморощенно, некачественно, но зато искренне. Да и тяжело существовать в поп-музыке 25 лет. Я с этим тоже сталкиваюсь, принося свою новую песню на радио. Иногда получаю в ответ, что Дим, симпатичная песня, но старые лучше или старые хотят слышать…

- Это вообще большая проблема для артистов с историей. Как у нас говорят , новые песни пишет тот, у кого старые плохие.

- Когда есть большой багаж песен, двигаться вперёд трудно. Умение жить долго на сцене очень важно. Не у всех есть силы меняться.

- А нужно ли меняться?! У меня такое ощущение, что наша публика однолюб. Если она полюбила артиста таким, другим она его видеть не хочет. Вот и на твоём примере это так, ты как вышел в белом плаще в 89 году на сцену Звуковой дорожки в Парке им. Горького - с такой же причёской ты сейчас сидишь передо мной. Твой образ не менялся ни разу!

- Безусловно, это так, но есть детали. Если ты хочешь быть на острие успеха, то ты должен чем-то удивлять. Либо внешними трансформациями, что не всегда работает, либо постоянно выдавать хорошие и качественные песни. Это вообще мало кому удаётся делать долго. Вот мне сегодня дочка говорит: «папа, тебе надо сделать дуэт с рэппером L'ONE…»

- А кто это?

- У него песня про татуировки. Там и Тимати задействован, и ещё несколько рэпперов. Я послушал. Человек описывает свои ощущения от татуировки. Какая-то новая, глубокая, философия. Новые артисты по-своему интересны.

Вот рэпперы. Они заменили рок-музыкантов. Мы это не понимаем и нам это не нравится, но культура всё равно развивается. Проблема не в том, что публика не хочет слушать наши новые песни, проблема в том, что мы нашими новыми песнями не дотягиваем то того уровня. Мы не можем сделать песни с той энергетикой. Как «Белые розы», попробуй, сочини такую песню!

- Вот певице Натали удалось..

- Удалось! Наверняка сейчас все хотят слушать сейчас её песню про мужчину. Это уникальная история. Можно по-разному к этому относиться, но то, что она через 15 лет выдала такой сумасшедший хит! Артист хорош настолько, насколько хорош его последний хит. Это очень беспощадно. Это, как спорт - ты выиграл два года назад Олимпиаду, теперь давай сейчас её выигрывай.

- То есть никакие заслуги не имеют значения?

- В принципе надо жить настоящим. И в этом настоящем ты должен творить и побеждать. Упадническая позиция – всю жизнь почивать на лаврах - вот у меня были такие хорошие песни.

- Скажи, а твой уход в инструментальную музыку- проект «Пианомания» - это усталость от поп-гонки?

- Безусловно. Это и усталость от поп-гонки, и желание сделать что-то серьёзное, что-то глобальное. Ярче эмоцию вытащить. Возможность композиторски реализовать себя. Инструментальная музыка по форме даёт куда больше свободы. Тут 5 – 6 -7 минут. Есть возможность глубже раскрыть свой композиторский потенциал.

- А кого из современных эстрадных композиторов ты можешь отметить? Из тех, кто появился в последние лет 10?

- У разных авторов и исполнителей мне нравится какое-то количество песен. Я считаю, что Фадеев – это серьёзно. Посмотрите на его европейские успехи. Я считаю, что Дробыш хорош в традиционном эстрадном жанре. Он много написал хитовых песен. Алексей Романов (группа «Винтаж») – очень способный композитор и продюсер. Мне нравится, как продюсерски работает «Дискотека авария», как они умудряются так долго успешно существовать. Иван Дорн – выпустил замечательный альбом. Удивительный прорыв. Музыка достаточно непростая, приджазованная и она понравилась молодёжи. Он очень необычный, и это круто!

Люди есть. На Украине как-то «поживее» шоу-бизнес. Музыкальный народ, близость к Западу, не такая избалованность от нефтяной иглы. Мне очень нравится Костя Меладзе как композитор. В его музыке есть какая-то торжественность. Возвышенность и вместе с тем «смятая постель».

- А вот как раз про нефтяную иглу. Ты же легенда корпоративного и новогоднего движения. По-моему, тебе принадлежит рекорд по количеству площадок в новогоднюю ночь.

- Да, но сейчас выясняется, что дело не в количестве, а в цене (смеётся). Мой рекорд – восемь концертов в новогоднюю ночь. Корпоративный рынок сейчас сильно упал. Я оцениваю падение процентов на 60. Но кассовый концерт очень тяжело собрать. Касса – это другие расценки.

- У тебя кассовой работы стало больше?

- У меня кассовой работы в последние годы всегда было немного. Но она у меня продолжает быть. Вот осенью опять я поеду. Но мне тяжело много работать.

Сольные концерты мне сейчас заменил проект «Уроки музыки». Это те же залы - 500 -700 мест. Это разговор, это встреча, это мастер-класс. Это лекция. Я полтора часа занимаюсь с детьми и с их родителями. Рассказываю, как важно заниматься музыкой. Доказываю, что это может быть успешным. У меня уже было 40 мастер-классов. Такая большая просветительская инициатива, просто потому, что престиж профессии падает.

- Но так получается, тебя снова можно звать Димой, дядей Димой? Ведь ты ведёшь программу «Спокойной ночи, малыши»

- Да, это очень неожиданный прорыв на телевидение. Мне это нравится. Это не занимает у меня много времени.

- А на каком языке сейчас нужно разговаривать с современными детьми?

- Эта программа крайне консервативна. Конечно, если использовать современные технологии, то надо детей обучать инстаграму, соцсетям. Но тут здоровый консерватизм, который я поддерживаю. Хотя, конечно, эта передача сейчас имеет большую конкуренцию в виде канала «Дисней». Но всё равно у неё достаточно большая аудитория. В этом году у неё юбилей - 50 лет. Я думаю, в этом год я продолжу вести программу, раз в месяц. Ну а так, у меня сейчас есть большое желание - и идут переговоры - распространить «Пианоманию» на Юго-Восточной Азии. Я считаю этот рынок очень перспективным. А ещё выходит моя новая песня «Я скучаю по тебе» и альбом новых песен. Я очень хочу сделать качественную пластинку потому, что не известно, доживёт ли формат альбомов до моей следующей пластинки. Это, во-первых. А во-вторых, это такая визитная карточка на несколько следующих лет. Каждую песню сейчас, не как раньше, сложнее доделывать. По два – три месяца уходит на одну песню.

- Я всегда говорю с авторами о защите авторских прав в России. Ты чувствуешь, что защита авторских прав стала лучше?

- Нет. Я как автор за эти 25 лет не избалован, к сожалению, высокими авторскими гонорарами.

- А если это не является коммерческой тайной, сколько в год у тебя приходит авторских?

- Мне трудно сказать. Я думаю, что это примерно 50 тысяч долларов в год. Но и то я немножко завысил.

- Что же делать?

- Делать нечего. Бесполезно. В мире есть тенденция вообще не платить авторам.

- Как же зарабатывать людям, которые только этим и занимаются?

- Это проблема. Я один раз за альбом «Звезда моя далёкая» от Черкасова (Андрей Черкасов – JSPrecords)получил большие деньги. Несколько сотен тысяч долларов. Он попал с этим альбомом. Не потому, что он его плохо продал. Он его очень хорошо продал. Он просто превысил свои возможности. Альбом «Пианомания» продался хорошим тиражом – более 100 000 копий.

- А как же РАО? (Российское авторское общество)

- Ну РАО работает. Как-то старается. Я не имею претензий к РАО.

- А многие имеют.

- Я всё-таки не так от них завишу. Я же действующий артист. Мои доходы как эстрадного исполнителя позволяют мне не обращать внимания на авторские вознаграждения. Конечно, жить только на авторские нельзя.

- И, какие же амбиции ещё остались у артиста Дмитрия Маликова?

- Иметь современный хит. Это сложная задача сегодня. Сложнее, чем может показаться. Это первое. Второе - оставить какой-то след как композитор в мировой русской музыкальной культуре. Мне хочется, чтобы какая-то моя мелодия стала известна во всём мире.